|
Казад Наугрим и Святая Инквизиция
или
почему в Средневековой Европе так и не
прижилось сквернословие
Рингломерилл
(Темный сырой подвал Пыточной башни.
Слышно, как пищат мыши, капает вода, и
откуда-то доносятся отзвуки
нечеловеческих криков. Задумавшись о
тщетности человеческой, и, в частности,
своей, жизни, Наугрим стоит, опершись
спиной на холодную кладку стены. Над ним
– маленькое зарешеченное оконце, в
которое на фоне ночного неба видно
убывающий месяц.
Лязг дверных замков. Наугрим вздрагивает
и поднимает голову.
Шурша накрахмаленной рясой, торжественно
входит Инквизитор. В руке он держит
свиток с печатью.)
|
|
 |
Инквизитор:
Ну что, сын мой? Уж натерпелся страху?
Ты осознал? Готов ли ты на плаху?
Наугрим:
Святой отец! Я попросил бы Вас
Меня хотя бы выслушать сейчас!
Инквизитор:
Огонь костра любого устрашит,
Любого дерзкой гордости лишит.
Наугрим:
Но не меня. За мною много дел:
Я слышал злобный свист каленых стрел,
Я бил врагов тяжелой булавой…
Я рисковал своею головой,
Когда не знал усталости мой меч.
Смерть не страшна, и не об этом речь. |
|
|
|
Инквизитор:
Вот – приговор. На нем стоит печать.
Наугрим:
И все же… было б глупо промолчать.
Рука моя в боях закалена,
А не язык… так в чем моя вина?
Инквизитор:
Господь с высот сурово зрит на нас.
Увы. Ты богохульствовал не раз.
Твои слова далеки от молитв.
Наугрим:
Я не священник, я рожден для битв.
И если в мирный край придет беда,
Кто не жалеет жизнь свою тогда?
Не верю я, что вдруг ночной бандит,
Раскаявшись, молитвы затвердит.
Что враг, круша незыблемость границ,
Вдруг устыдится, распростершись ниц,
|
 |
|
|
Что негодяй, насильник и растлитель
Вдруг удалится в тихую обитель.
Есть Зло. Как и Добро – оно средь нас…
Инквизитор:
Не слишком затянулся ли рассказ?
Наугрим:
Не слишком. Может, я и чертыхался,
Молиться забывал, мощами клялся,
Щипал монашек и ругал монахов.
Но я бы даже с Дьяволом без страха
Сразился ради их и Вашей жизни.
Я – воин, и рожден служить Отчизне,
А то, что чашу я стянул из храма…
Святой отец, ну, разве это – драма?
Мне нужно было серебро скорей,
Чтоб убивать проклятых упырей.
А то, что королева дарит ласки
Казаду Наугриму – это сказки.
И… Вам-то что? Пусть дарит, кому хочет.
|
|
|
|
Она – прекрасна и свободна, отче.
А то, что я грешу, читая книги –
Так бестолковость хуже, чем вериги.
Мы – просто люди, а совсем не маги,
Но мудрость мира – на листах бумаги.
А то, что я….
Инквизитор:
Довольно. Нет мне дела…
Молись, чтоб дерево живей горело…
Наугрим:
Нет снисхожденья у судейских ряс!
Ужели мой проступок так потряс
Основы веры и саму мораль?
Ужель из храма я стащил Грааль?
И кровь, что я за вас пролить готов,
Не стоит двух простых желанных слов?
Не любо ль знать, что грешник обращен,
Сказав ему два слова: «Ты прощен!»?
Нет, явно, день не задался сегодня.
И где же всепрощение Господне? |
|
|
|
Инквизитор:
Каким бы, сын мой, не был бы твой грех,
Прощенье – не всегда, и не для всех.
И лорд грешит… Грешит и королева.
Грешат повсюду – справа или слева…
Но чтобы замолить свои грехи,
Пожалуй, мало сочинять стихи,
Как и врага рубить в бою мечом.
Твои заслуги, сын мой, не при чем…
Однако – время. Надо торопиться…
Наугрим:
Ты предлагаешь просто откупиться?!
Каков расклад! Ловушка или бред?
Да, в общем, выбора, похоже, нет.
И совесть спит без муки угрызенья…
Так сколько вы берете за спасенье?
Конечно, коль о том мы говорим…. |
|
|
|
Инквизитор:
Ты мозговитый парень, Наугрим.
Я думаю, ты будешь очень рад
Отдать нам Все… чем ты еще богат.
Наугрим:
Земля?
Инквизитор:
Земля.
Наугрим:
И замок?
Инквизитор:
Замок – тоже. |
|
|
|
Наугрим:
Я не скажу, на что это похоже.
Я помню, что язык мой – враг мой. Все ж,
Сей реприманд походит на грабеж…
Инквизитор: (Молча пожимает плечами
и
поворачивается к двери)
(говорит тихо)
Ну что ж. Тогда закончим разговор.
(говорит громко и властно)
Солдат зовите! Пусть ведут во двор…
Наугрим:
(почти кричит)
Нет, черт возьми… О, Боже, то есть – да!
Здесь мокро, здесь со стен течет вода,
Я отсырею и покроюсь мохом!
А в перспективе – лишь костер. Неплохо! |
|
|
|
Берите все – с начала до конца:
И замок, что достался от отца,
Сады, поля средь девственных лесов,
Моих людей, моих коней и псов.
Оставьте только меч мой и доспехи.
Зачем они вам? Разве для потехи…
А мне еще придется постараться
Однажды с вами все же поквитаться…
Инквизитор:
(усмехается, пропуская Наугрима впереди
себя)
Квитайся, сын мой. Всякое бывало.
А казематов здесь еще немало…
(Уходят оба…. Наступает тишина… Слышно,
как пищат мыши, капает вода, и откуда-то
доносятся отзвуки нечеловеческих криков…) |
 |
